Первый в России музей «Подвиг женщин на защите Отечества»
При поддержке Союза Женщин России и Министерства Обороны РФ в Выборге создается первый в России музей «Подвиг женщин при защите Отечества».
Концепция музея «Подвиг женщин на защите Отечества»
Женщины нашей страны всегда помогали мужчинам в трудные моменты истории. Первой известной русской женщиной, ставшей боевым офицером, была Надежда Дурова в годы Отечественной войны 1812 года. Женщины проявили себя при обороне Севастополя во время Крымской войны, на русско-турецкой, русско-японской, Первой Мировой, Гражданской, советско-финляндской войнах. Больше всего героический характер женщин проявился на Великой Отечественной войне.
Наша задача – создать первый в России музей, посвященный подвигу женщин России во все времена.
План экспозиции по эпохам:
Ранние времена
Рассказ о Средних веках, изображение роли русских женщин в искусстве. Русские императрицы – почетные шефы гвардейских полков. Стенд с инфографикой, портреты.
Отечественная война 1812 года
Кавалерист-девица – Надежда Дурова. Портреты, воспоминания, изображение в искусстве. Стенд с инфографикой, портреты. Манекен.
Крымская война
Русские сестры милосердия при обороне Севастополя. Освещение их роли в прессе, литературе, записках Пирогова. Стенд с инфографикой, портреты. Манекен.
Русско-турецкая война
Русские сестры милосердия на последней русско-турецкой войне. Стенд с инфографикой, портреты.
Русско-японская война
Русские сестры милосердия при обороне Порт-Артура. Стенд с инфографикой, портреты.
Первая Мировая война
Великие Княгини – сестры милосердия. Сестры милосердия в госпиталях, на фронте. Женский батальон. Изображение в искусстве. Стенд с инфографикой, портреты, манекен.
Гражданская война
Женщины, ставшие легендами с обеих сторон – красной и белой. Стенд с инфографикой, портреты.
Советско-финляндская война
Реконструкция палатки передового перевязочного пункта. Диорама «Подвиг военфельдшера Бирцева». Фотовыставка «462-й автохирургический отряд на финской войны. Выставка репродукция альбома «Жены командиров на финской войне».
Великая Отечественная война
В парке на плацу – 69 инфостендов, посвященных женщинам – Героям Советского Союза и полным кавалерам Ордена Славы.
В помещении музея – диорама «В блиндаже». На ней представлен фрагмент советского блиндажа, где находятся советские девушки: связистка за работой, снайпер и санитарка на отдыхе.
Инфостенды, посвященные женщинам во всех родах войск, в партизанском движении, на работе в тылу.
Зал памяти
В этом зале памяти собраны портреты женщин – участниц Великой Отечественной войны, партизанок и тружениц тыла – присланные родственниками.
В завершение экспозиции – портреты двух российских женщин-медиков, погибших при исполнении военного долга в Сирии в 2016 году.
Отрывки из готовящейся книги «Сестры по оружию»
Эпизод 1. Собаки — истребители танков
Наши собачки ходили по битым кирпичам, по стеклу на руинах, резали лапы, мы резались об осколки. Но они работали! Восемь-десять часов. Лапки у собаки замерзнут, снимешь варежки, разотрешь ей лапы и вперед! На передовую – «инженерное имущество», снаряды, мины, ящики с патронами. Оттуда – тяжелораненых. Потом – на минные поля, на танки! Танки… У Заводчикова слезы стояли в глазах, когда собаки уходили под танки. Как-то он собрал нас, командиров, сержантов в землянке: «Мы теряем высококвалифицированных обученных собак. Сегодня пять ушло под танки, завтра еще пять уйдет. Год работы! Год работы! С кем будем разминировать?! Истребителей надо готовить отдельно, нельзя наших собак пускать под танки. Поеду с докладом!» Начштаба его понял. Батальон престал готовить истребителей, мы искали мины.
К тому времени у нашей части была уже очень хорошая репутация, а у собак – репутация чудо-техники. И еще: раньше об этом не говорили – стали повторяться случаи, когда собака взрывала не немецкий, а наш танк. Собака ведь не различает – звезда или свастика на башне. А на полях сражений становилось все больше наших танков. Собака могла пойти на ближайший, по эту сторону окопа.
Помню случай. Послали на «взять» Рыжика, крупную хитрющую дворнягу. Приказ есть приказ. Рыжик обогнул танк и… испарился. С заряженным истребительным вьюком! Четыре килограмма тола! Немцев отбили, откинули далеко назад. В большой землянке мы все сидим, обедаем, ложками стучим. И вдруг вбегает Рыжик! Вьюк на боевом взводе, а Рыжик виляет хвостом, морда превеселая. Все враз похолодели: если пес заденет за что-либо палочкой, торчащей из вьюка, то это – все, конец. Заводчиков тихо-тихо скомандовал: «Не двигаться, прекратить прием пищи». Подманил собаку, ухватил за взрыватель одной рукой, за ошейник другой: «Ко мне, снимайте вьюк!» Аккуратно сняли, разрядили. Все было тихо-тихо, спокойно так, но у всех холодный пот тек по спине. Из этого Рыжика вышел отличный миноразыскной пес, но все-таки он погиб потом, подорвался. Слишком был суетливый, веселый. Хотя из дворняжек выходили отличные миноразыскные собаки, превосходные! Породное поголовье убывало, и его пополняли теми, кого подобрали, сменяли или купили у местных жителей. Выбывали и люди, и собаки. Девчонки погибали и командиры тоже. Сапер ошибается один раз, говорят.
Эпизод 2. Разведчица в морской пехоте
Я всегда оставалась все-таки женщиной, или, скорее девчонкой. Мне жалко было солдат, когда мы их брали в плен. Первого немца я взяла, один на один мы с ним боролись. У меня кстати фотография его есть, и фотография его невесты. Когда его уже допросили, его отправляли в тыл — а он же не знал, куда, и отдал мне свою фотографию и фотографию своей невесты. Я ему ноги перебила, потому что уже не знала, что с ним делать. Получилось так – он был в ячейке, а когда я перепрыгивала ячейку, он схватил меня за ногу. Я вырывалась, ему неудобно было, я по руке ему автоматом дала. Он выскочил из ячейки, и мы с ним молча боролись — я боялась голосом показать, что я женщина, он бы сразу понял, с кем имеет дело. А самое интересное — надо мной смеялись потом еще полгода: «ты когда в разведку идешь?» — «а что?» — «ты смотри, автомат с предохранителя сними». Когда я с этим немцем боролась, у меня автомат был на предохранителе. Я нажимаю на спусковой крючок, а он не стреляет. Все-таки я догадалась, и как-то у меня получилось снять автомат с предохранителя, я выстрелила и прострелила ему ноги. Он упал, ему ничего не оставалось делать. Но самое интересное, что он выскочил из ячейки без автомата. То есть он только силой должен был меня побороть. У него автомата не было, а у меня был. Я ему прострелила ноги, подползли ребята, все помогли сделать. Но все это было как во сне. Как я соображала, как все это делать — я тогда многого не знала. Притащили мы этого немца, сдали, его допросили, перевязали, и тогда он мне дал свою фотографию и фотографию своей невесты. Сказал при этом, что его уже не будет, но чтобы его невеста знала, что он ей был верен — и все в таком духе. С нами занимались все время немецким языком — как только свободное время, сразу учились. В основном военный язык — команды и все такое. Когда мы занимались, я не отставала от наших мужчин ни в чем. Потом обучали нас еще саперному делу — сначала с нами ходили саперы, а потом мы ходили уже сами.
Были промахи, потому что мы настолько были молоды, что многого не знали. Как-то раз я заметила, что на нейтральной полосе, ближе к немцам, поблескивает все время стереотруба на солнце. Я естественно пришла и доложила. Мне сразу — ты его обнаружила, и ты будешь его брать со своим отделением. У меня тогда уже было свое отделение, и мы подготовились. Следим за ним, было солнце, стереотруба блестит — а он как играется, то в одну сторону, то в другую повернет. Тоже молодой, не соображал. Ночью мы его оглушили, вытащили, притащили в штаб. Мне все говорят: «О, Альбина, очередной орден!» Подначивают меня. Я даже не успела умыться, как меня вызывают в штаб. Мои ребята говорят: «ну, за очередным!» И я такая довольная в штаб иду. Ворвалась в землянку, доложила, что я такая и сякая. Начальник разведки сидит и говорит: «кого ты сегодня привела?» Я говорю, что не знаю, я звания не смотрела, документов нет, я все сдала. Нет, он говорит, подумай, кого ты сегодня привела. Оказывается, наши артиллеристы посадили своего наблюдателя, и я его приволокла. Когда уже все рассмеялись, встает этот детина, бросается на меня. Он бы меня убил, честное слово. Они просто посадили наблюдателя, никому не доложили, а тот тоже молодой, играется стереотрубой, туда-сюда. Потом долго про меня анекдоты ходили. Разведка ведь, как правило, рядом со штабом. Идешь, и все спрашивают: «Альбинка, ты кого сегодня приведешь?» Вот такие шутки были. Война есть война, там было все.
Эпизод 3. Пулеметчица из 45-й гвардейской дивизии
Один раз я столкнулась с немцем лоб в лоб в бою. Слева дом горит, справа сарай горит, и нам надо между этих двух пожарищ проскочить. Я побежала, выскочила – и немец на меня! Мы выстрелили одновременно. Я его убила, а он в меня не попал. Очевидно, он нажал на курок, когда он уже падал. Только сапог мне повредил пулей. Аня Шмидт в том же бою встретилась с немцем, так она его в плен взяла, но потом в этом же бою погибла. Она мало того, что его в плен взяла, так когда наша пехота вперед пошла, она на него пулемет нагрузила, он пулемет вперед нес. Они дошли до нашей цепи, сказали, чтобы увели его. Аня Шмидт была студентка института иностранных языков – почему она с этим немцем сидела, беседовала на немецком, и заставила пулемет тащить. Единственное, что я о ней знаю, что она из Витебска. Я не знаю, из какой дивизии она пришла на пулеметные курсы. Отчаянная девчонка была. По национальности была еврейка, но очень смелая. Поскольку я была чертежница, она меня попросила подделать ей графу «национальность» в красноармейской книжке. Она мне говорила: «ты сама понимаешь, к евреям такого доверия нет, как к русским, переставь мне национальность на русскую». Я пожала плечами – но надпись ей подделала.
Маша Логинова была из Ленинграда, но где она жила – я не знаю. Один раз был случай (где, я уже не помню, названия мест стерлись в памяти), когда командиру роты дали задание прочесать лес. Он набрал команду – я пошла с ручным пулеметом, Маша Логинова, санинструктор, тоже пошла, и еще пятнадцать человек бойцов. Мы пошли вперед. Только мы метров триста отошли, как снайпер Машу снял. Я только наклонилась над ней, как командир говорит «не смей! Ее подберут, а нам дальше надо идти». Какая ее судьба – нашли потом ее тело, или нет, не знаю. Мы дальше пошли, вышли на опушку леса, перед нами деревня, в ней немцы ходят. А командир отчаянный был, говорит: «давай деревню возьмем!». Я говорю: «ага, возьмем. И что мы с ней делать будем? Нас семнадцать человек, а наши вон где! Где патроны? Где силы, чтобы эту деревню удержать? Где еда? У нас ничего нет с собой. Давай лучше подождем подхода наших» Мы остались на ночь на опушке леса. Это был единственный раз, когда я офицеру перечила. Не пошел комроты вперед. Немцы ходят в открытую, варят что-то, из труб дым идет. А у нас и есть нет ничего, командира послали как на рекогносцировку, а он нас взял с собой. Ночью – под одним кустиком храпят, под другим – храпят, я пойду, одного растолкаю, другого растолкаю, боюсь уснуть. После этого на рассвете слышу – справа началась стрельба. Я так подумала, что, значит, скоро наши подойдут, и эту деревню будут брать. Пошла на выстрелы, и оказалось, что это наши соседи, 131-й полк. Я к ним подошла, говорю, что тут у вас происходит? Они спрашивают: «а ты из какой части?» — «134-й полк» — «А где вы?» «Мы на опушке леса, перед деревней стоим, еще с вечера» — «а что вам надо?» Я в ответ: «нам надо патронов и надо каши!» Мне дали термос каши, патронов, я и вернулась к нашим. Потом наши пошли вперед, мы к деревне подошли, а там немцы уже отступили. Деревню заняли без боя. Этот комроты мне и говорит: «вот видишь, надо было деревню атаковать вечером, заняли бы ее и ночевали бы в домах». Я говорю: «как знать, может быть, и не было бы нас в живых!»
Эпизод 4. Цена ошибки – жизнь
У меня была подруга Галка из той же горбольницы. Мы с ней договорились держаться вместе. В бой – вместе, погибнуть – вместе, и если уж полюбить – так тоже – вместе! Честь мы свою – ого! – берегли… Немало кому по роже настучали: не лезь, кобелина!
Ели из одного солдатского котелка вчетвером. Воду добывали из снега. Мужики обычно ели очень быстро. Я и сама с тех пор ем так споро: раз-раз-раз и – дно показалось! Если кто-то съедал свои запасы раньше времени, того наказывали. Могли и расстрелять в назидание. Но с такими голодаями люди все равно как-то делились. Иначе человек упадет на тропе и не сможет идти. Для него это – верная смерть, а для отряда – опасность… От недоедания на морозе околевали насмерть. Легко это… Наказывалось и обморожение. Это расценивалось как предательство, пособничество врагу.
Помню первое задание: проникнуть группами по пятнадцать человек на железную дорогу и устроить финнам сюрприз на Рождество. Сплошной линии фронта не было. Некое нейтральное пространство просматривала авиация, да пограничники там патруляли.
Мы все сделали не так, допустив элементарные ошибки, и за это жестоко поплатились. Шли медленно, часто плутали, вязли в снегу, ждали отставших. Теряли людей насмерть замерзшими. Воды не было – сосали снег. Так не напьешься никогда, нужна талая вода. До объекта диверсии мы так и не дошли: нас осталось только семеро… Назад возвращались по старой лыжне, его делать категорически нельзя – там может быть засада или минное поле. Беспечность в тылу врага наказывается страшно.
Нас нагнал ординарец командира отряда Мишка Боровой: «Видел пропавшую группу Цветкова из семнадцати человек. Финны всех накрыли на привале. Восемь убиты, двое на болоте валяются, остальные неведомо где. Лица убитых изувечены, руки связаны. Трупы сложены клеткой и внутрь брошен вещмешок…»
В этом мешке оказались два килограмма сухарной крошки, промокшей насквозь от крови. Это хлебно-кровавое месиво я по ложке выдавала потом раненым ребятам. С едой тогда было очень туго. И было совсем не до сантиментов и брезгливости. Жуй, что дают…
Фотографии женщин, принимавших участие в советско-финской и Великой Отечественной войне.
[Best_Wordpress_Gallery id=»7″ gal_title=»Подвиг женщин на защите Отечества»]
«При реализации проекта использовались средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации № 68-рп от 05 апреля 2016 года, на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией «Союз женщин России»